|
19.07.2013
Лиам Галлахер рассказал, что рассматривает мысль о реюнионе Oasis в 2014 году. Именно в этом году исполнится двадцать лет дебютной пластинке британской команды под названием "Definitely Maybe". Галлахер заявил, что готов на некоторое время забыть все обиды и воссоединиться с братом, даже в том случае, что данная затея не принесет ему прибыли.
16.07.2013
В нынешнем году немецкие синти-классики из Camouflage празднуют десятилеие своего альбома под названием "Sensor".
13.07.2013
Думаю, что никто не будет спорить о том, что этот великолепный немецкий проект в свое врем не дооценили на электронной сцене нашего времени.
|
Интервью (Интервью с деятелями электронной музыки)
26 mixes for cashDead can dance spleen and idealDeep forest deep forestEllen allienFlunk for sleepyheads onlyHans Peter geerdesLe tigreMinimal technoShpongleSimon posfordSynclubThe prodigyTosca SuzukiTwisted recordsVibrasphere landmark??? ????????Боб марлиВиктор СтрогановПрограмма для развития музыкального слухаРоберт маилс
Цепная реакция SCION. Часть первая
[28.11.2006] by Gift (просмотров: 3161, голосов: 382, комментариев: 0)
Цитата:
В момент становления техно-сцены в Берлине, Петер Кушнерайт (Peter Kushnereit) (DJ Pete, Substance) и Рене Люве (Rene Lüwe, Vainqueur) играли на ней заметную роль, выпускаясь и по отдельности и совместным проектом Scion на таких лейблах как Chain Reaction, M и Basic Channel. Последней их громкой работой было создание часового микса из треков проекта Basic Сhannel с использованием программного обеспечения Ableton Live. Этот микс затем вышел на лейбле Tresor. Вот какая получилась с ними беседа...
Можете рассказать немного о музыке, которую вы слушали раньше, и что подвинуло вас на увлечение электронной музыкой?
Рене: Я окунулся в эту музыку в конце 80-х. В это время я жил в бывшей Восточной Германии, поэтому такую музыку было очень тяжело достать. Нельзя было просто пойти в магазин и купить ее. В Западном Берлине было несколько радиостанций, чьи трансляции мы могли принимать на Востоке, и таким образом, я слушал всякие шоу, которые начинались обычно за полночь. В это время зарождались чикагский хаус и электро, такой музыки становилось все больше, появлялись какие-то новые, доселе неизвестные тенденции. Когда Стена рухнула, я уже имел некоторое представление относительно артистов и лейблов, так что для меня не было проблемой пойти в музыкальный магазин и спросить продавцов о каком-нибудь альбоме. Некоторые из записей являлись очень редкими и были привезены только на 12-тидюймовый пластинках. Это был 1989 год, а весной 1990-го я нашел магазин Hardwax, и у них был весь тот привозимый материал, который я искал. В середине 90-х была введена единая валюта на Востоке - западногерманская марка, так что, наконец, мы могли купить какие угодно вещи по их реальной стоимости (до падения Стены существовал фиксированный курс и цены устанавливались правительством – sub). Можно было купить много чего сразу, и это было круто. Я начал ди-джеить в только что появившихся хаус- и техно-клубах Берлина. А потом я встретил Петера. Мы наблюдали за тем, что играл ди-джей, и поняли, что мыслим одинаково и стремимся к одному и тому же. Мы стали время от времени встречаться в Hardwax, так мы и подружились.
Петер: Но поскольку я из Западного Берлина, то и музыку я покупал в магазинах Западного Берлина. Я узнал о Hardwax приблизительно в то же самое время, что и Рене. До этого я ходил в отделы танцевальной музыки в супермаркетах. У них был acid house и hip house конца 80-х – начала 90-х. Я слушал музыку всех направлений, но особенно интересовала меня андеграундная танцевальная сцена.
Множество техно-треков, выпускаемых сегодня, состоит из монотонных лупов, а ваша музыка сочетает минимализм с большим количеством разнообразных звуковых ходов и богатым бэкграундом. Что вас привлекает в такой насыщенной музыке?
Рене: Не могу отвечать за других музыкантов, которые пишут музыку в подобном ключе, но лично я никогда не думал о таких терминах, насколько, например, моя музыка дабовая (dubby) или что–нибудь в этом роде. Петер и я начали как ди-джеи и затем стали медленно понимать, какое нужно покупать оборудование или как создать тот или иной звук, который нам бы понравился. Кстати, я довольно поздно обнаружил такую штуку как регги. Я думаю, что это был 1998-й год, когда я накупил много старого материала в этом стиле. До этого я не был настолько погружен в эту музыку. Вся идея моей музыки была основана на атмосфере, повторяющемся груве, но с обилием всяких примочек, которые я добавлял в треки, но которые на его звучании никак не отражались и были заметны уже к середине композиции.
Рене, твоя музыка медленно эволюционировала от треков, где во главу угла ставился ритм и бочка до треков, где бочка уже не являлась основой, а ее роль выполняли различные абстрактные звуковые конструкции и атмосферные грувы. Эта перемена была сознательной или ты что называется «дозрел» до понимания того, что хочешь от создаваемой тобой музыки?
Рене: Когда я начал делать музыку, я также был ди-джеем и к тому же работал в музыкальном магазине Hardwax. Так что я обычно слушал танцевальные треки с обилием бочек, хэтов и очень ограниченным набором остальных звуков. Однажды я получил CD, где был первый релиз Imbalance ”Steady State Music”. Там треки были построены на одном звуке, но имели очень много грува и динамики, и я получил совершенно новое представление о музыке, нежели раньше. Я уже слушал ambient до этого, но никогда не слышал ничего более мощного, чем этот диск. Также я почувствовал, что не так интересно придерживаться определенных ритмических рисунков и рамок, которые есть почти в каждом треке. Поэтому я стал больше работать со звуком, чем с обычной бочкой.
Вместе с техно и хаусом в вашем творчестве также присутствует очевидное влияние roots/reggae/dub. Насколько сильное воздействие оно оказывает на вашу музыку?
Рене: Теперь я думаю, что очень сильное, но если вы имеете в виду даб на Chain Reaction, то это не так. Для меня там больше отголосков детройсткого техно или кусочков из чикагского хауса. Но вот концерты, которые мы делали с Tikiman, конечно, оказали очень большое влияние. А еще я слушаю очень часто дома регги, что не может не сказываться.
Петер: Мне всегда нравилась такая музыка. Для меня это, главным образом, даб и регги конца 80-х – начала 90-х, когда в этой музыке было больше вовлеченности электронных инструментов. Помню, одним из первых, кого услышал, был такой музыкант как King Tubby. Это было очень сильно, но позже, когда регги был поставлен на конвейер, просто стали штамповать треки, засовывая туда ритм, сделанный на разные лады драм-машиной. А ведь она не должна и вовсе там быть. Это очень забавно.
Холодный Берлин, понятное дело, чем-то отличается от горячей Ямайки. Что вас притягивало в саунде даба и регги вообще?
Рене: Для меня это законченная звуковая гармоничная структура, повторяющаяся в течение всего трека. Нечто, чего нет в диско или фанке. Звуковая гармония – это то, для чего такие треки делались в 70-е специально для саунд-систем того времени. А итоговый звук, доносившийся в клубах из этих саунд-систем, делал эти треки особенно приятными для уха. В них было очень мало много экстремальных средних частот, которые так часто встречаются в нынешней европейской или американской продукции. В ритме у них всегда отличный грув, которого нет в диско. И, как итог, регги имеет великолепную атмосферу, что также очень важно и в дабе. Этим мне и нравится даб, но главная вещь, которая меня в нем интересует – это вокальные версии. Вокалисты просто удивительны и их лирика очень трогательна. Это такая глубина, которую вы не найдете ни в диско, ни в хаусе, ни в техно.
Какую музыку, помимо электронной, вы любите слушать?
Петер: Дома я почти никогда не слушаю музыку. Чаще всего я слушаю музыку, когда еду в машине. Если у меня бывает время поставить CD или кассету, это может быть все: начиная от старого драм-н-баса до современного дансинга. Или я включаю джазовые программы. Недавно стал интересоваться некоторыми вещами в стиле R&B, такими как Timbaland, - у них очень интересные ритмические рисунки. Думаю, это тоже электронная музыка.
Рене: Я слушаю очень разную музыку. Дома иногда играю какой-то непонятный американский электронный материал, который сейчас выпускается.
Вроде Kid 606?
Рене: Нееет, не настолько экстремально.
Петер: А мне нравится Kid 606.
Рене: Но не ночью. Ночью мне нравится расслаблятся под что-то вроде Oblique или что-нибудь подобное, старые пластинки в стиле рэгги, 70-е годы… В машине чаще включаю радио, обычно джазовую музыку. В Hardwax слушаю техно и хаус.
Рене, почему ты выбрал название Vainqueur для своего сольного проекта? Ты однажды в интервью сказал, что Vainqueur - это название как дань уважения успешно разрешенным личным проблемам
Рене: Когда я собирался выпускать музыку, то был в очень сложной ситуации, потому что, закончив учебу, не мог найти работу. Германия снова стала единым целым - и прежние, используемые на Востоке критерии для приема на работу больше не действовали. И я «попал». Многие люди в восточной половине чувствовали, что проиграли в этом процессе объединения двух частей одного государства, который отозвался коллапсом почти всей восточно-германской промышленности. Многие люди до сих пор чувствуют это. Но не я, потому что передо мной открылось много новых возможностей. Я имею в виду, что до 1989 года думал, что никогда в жизни не побываю легальным способом в Западном Берлине с целью заполучить какие-нибудь «железки» для создания музыки.
Но потом я справился с этой ситуацией. Были две цели, побудившие меня к этому: купить нужное оборудование и выпускать треки, поэтому я думаю, что название соответствует.
Как вы думаете, насколько сильное влияние оказало происходящее вокруг, например, такой процесс как воссоединение Берлина, на появление новых тенденций в музыке? Ведь музыка существовала в разных частях города еще до его воссоединения.
Рене: Мне думается, что нет какой-то взаимосвязи. Жизнь течет, и музыка течет вместе с ней. Когда я пишу музыку, то не думаю об этом. К тому же я живу в пригороде, а это не совсем сам Берлин. Музыка не базируется на состоянии дел в каких-то сферах, просто, скорее, определенные люди нашли друг друга в нужное время в одном месте. Это могло случиться не только в Берлине, но и любом другом городе.
Таким образом, строительство нового берлинского центра города не оказало никакого влияния на создаваемую там музыку? (центр Берлина был абсолютно перестроен после падения Стены, снесено много старых советских зданий и построены новые, современные – прим. sub)
Рене: Я надеюсь, нет, потому что большинство зданий, конечно, ужасны: слишком много было построено за короткий период и слишком много архитекторов приехали в город, чтобы оставить тут кусочек своего посредственного вкуса. Нельзя сказать, что большинство зданий имеют хороший архитектурный стиль. Но если посмотреть в прошлое, то все равно понимаешь, что так хорошо в Берлине не было никогда. При этом хорошо спроектированные, построенные и длительное время существующие здания в городе все равно редки.
Насколько был важен (или до сих пор остается) музыкальный магазин Hardwax?
Рене: Hardwax был и остается местом, где я работаю. Во-первых, он помогает покрывать мои финансовые запросы. А с другой стороны, это важное место для контактов со многими людьми, тем более, что его адрес многим известен и они всегда могут контактировать со мной по различным вопросам, связанным с музыкальными проектами, в которые я вовлечен.
Когда я начал делать музыку с Петером и позднее, когда появились наши сольные проекты на Chain Reaction очень большое значение придавалось общению с людьми, которые приходили совсем из других тусовок, таких как Monolake или Porter Ricks. Мы обменивались с ними идеями и черпали друг у друга вдохновение. У нас было много разговоров о музыке и о том, какой она должна быть. Именно это помогло нам сформироваться как музыкантам. Я думаю, что именно это оказало самое большое влияние, а не тот факт, что мы все были в Берлине.
Атмосфера вокруг лейблов Basic Channel и Chain Reaction была очень таинственной, артисты все выступали под псевдонимами. Что вы по этому поводу думаете?
Рене: Буду говорить только за себя: я двояко к этому всегда относился. Всякие слухи гуляли вокруг лейбла годами, с другой стороны, я был ди-джеем долгое время, выступал с перформансами во многих местах, так что во всяких интервью не было особого смысла, учитывая, что я и так был на виду у публики. Хотя есть еще и такой вопрос: так ли нужны конкретные лица в музыке? Может быть, промоутерам и публицистам они и нужны, но это маленькая часть музыкальной индустрии, в которой мы работаем, и эти вещи не так важны для доходов, которые приносят продаваемые пластинки. Basic Channel показал всем, что лейбл мог работать и без больших промоушн-кампаний, связанных с выходами новых релизов.
В сознании каждого вы тесно связаны с Basic Channel. Какие вы видите преимущества и недостатки, когда вас ассоциируют с Марком и Морицом?
Рене: Штука в том, что мы просто очень хорошие друзья. Поэтому неправильно думать, что мы разные люди, собравшиеся в одну группу. Наши отношения не являются частью коммерческой сделки, после которой каждый пойдет по собственному пути. Мы знаем их уже очень долго и уже давно с ними дружим. Что бы мы ни делали, мы всегда будем связаны с ними, хотим мы того или нет. Другие люди всегда выдумывают что-то. Иногда это правда, а иногда нет. Иногда очень странно, что люди все время говорят о том, что мы связаны. Такого не бывает в другой музыке, Посмотрите на всех тех людей, которые были вдохновлены творчеством Autechre, например. Насколько много людей делают что-то подобное, но вы никогда не услышите, чтобы говорили, что они делают музыку с саундом Autechre. Для меня с самого начала это было неважно, поскольку я таких целей для себя не ставил.
Как вы думаете, почему в таком большом количестве люди пытаются имитировать саунд Basic Channel/Chain Reaction, но почти никогда такое подражание не приносит успех?
Рене: Хм, интересный вопрос. Я не знаю, честно. Эта музыка стала прототипом для множества техно-треков. Они (Basic Channel) – настоящие профессионалы, они хотят во всем быть лучшими. Это также объясняет, почему они так упорно гнут свою линию. Другие люди могут попробовать сымитировать их, но возможно они не так чувствуют музыку.
Петер: Тяжело говорить, потому что мы никогда не общались с этими людьми. Иногда они подходят к нам со своими промо- и демо-записями. Нам тяжело оценивать этот стиль музыки. Мы очень близко к линии Basic Channel, к источнику, поэтому мы всегда ощущаем себя не в своей тарелке, когда слушаем композиции других людей, которые сделаны в подобном духе. За все эти годы, я думаю, что смог услышать один или два хороших трека с нужной атмосферой, но, в то же время, с другим подходом к созданию подобной музыки. Эти люди пытаются сочетать подход Basic Channel с разной начинкой и бэкграундом, и это очень хорошо, но в большинстве случаев это просто копирование звуков. Может быть, музыканты не думают об этом. Люди всегда стараются копировать хорошую музыку в любом ее жанре, иногда даже подсознательно.
Продолжение следует...
sub
[ Source ]
Read more:
|
Сейчас посетителей на сайте: 18, из них зарегистрированных: 0, ботов 12 и гостей: 6
Baiduspider [Bot] , Google [Bot] , Mail.ru [Bot] , SetLinks [Bot]
|
